Должник - Страница 38

Перед тем как опустить тело в яму, Реверс по обязательной сталкерской традиции проверил карманы Графа и с мелочами достал потрепанный пластиковый пакетик, в котором пряталась старая фотография. Маленькая девочка, улыбающаяся, светящаяся, в ореоле солнечных лучей, запечатлена на берегу реки, вода бликует за ее спиной…

Сестричка… Такой она была задолго до того, как пришла в Трот перед самым его закрытием.

Расческа, смятая пачка сигарет, зажигалка, ржавый ключ, наверное, от квартиры, оставшейся за Периметром, сплющенная крышечка, о которой никто теперь не узнает, какую бутылку она напоминала ушедшему навсегда хозяину, еще какие-то фантики, клочки, разлохмаченный шнурок, перочинный ножик, стершаяся пятирублевая монетка…

Горстка мелочей, важных и значительных только для памяти ушедшего живого, а теперь утративших всякий смысл вместе с этой стертой с лика вселенной памятью, и картинка, сохранившая исчезнувший навсегда облик самого дорогого человека, – вот и все, что остается в мире живых после умершего. Если некому из живущих помнить его дальше – в момент последнего вдоха личность и вовсе канет в небытие… Сердце в груди стынет от бессильного отчаяния, до чего же она быстротечная и быстрогаснущая – жизнь отдельно взятого человека…

– Дай, – протянула Касатка руку за фотографией.

Двое застыли у выкопанной могилы. Подождав, Реверс забрал фото у Касатки, не с первой попытки разогнув ее оцепеневшие пальцы, и засунул фото обратно за пазуху Графу, поближе к сердцу.

– Это его, навсегда, – сказал. – Нельзя отнимать.

Касатка стояла, вытянувшись, напряженная как струна, по лицу ее текли слезы вперемешку с дождевыми каплями. Больше Реверс ничего не мог сделать для Графа. Только закопать могилу.

– Ее зовут Эли, – вдруг произнесла Касатка. – Девочку на фото.

Никто не услышал, что она сказала, только мужчина и вездесущий зонный дождь, но тому вряд ли интересно.

– Как? – переспросил Реверс. – Алина?

– Да, как маму, в память о ней, – подтвердила девушка, – только меня всегда называли ласково, Э-эли…

– Как? Маму? – чувствуя себя попкой-дураком, повторился Реверс.

Но ответа не успел получить. Внезапно из овражка выскочил монстр. Мужчина даже не успел определить, какой именно. Атакующий бросок, ощеренная пасть клацнула в сантиметре от девушки, если бы не Реверс, рядом с братом полегла бы сестра. Бредун отдернул партнершу в последний миг и навалился сверху, одновременно прикрывая любимую и вскидывая оружие. Очередь в упор разнесла зубастую пасть вместе с головой и желтыми, горящими ненавистью глазами…

В очередной раз покрытые кровью врага и ошметками его плоти, двое лежали на краю неглубокой могилы. Только чудом не свалились в нее, не улеглись вместе с третьим. Реверс обнял девушку, прижал к себе. Приникли друг к другу, мокрые, окровавленные, живые. Воспоминания всколыхнулись и пронеслись за секунду, будто перед смертью – мгновения удовольствия, прежние мгновения слияния, дружба с напарником, совместные ходки, Новый год в баре, лагерь бредунов неподалеку от Периметра, освобождение похищенной, отчаянная ходка на юг, в сторону эпицентра…

Да, это все умерло вместе с Графом.

И не стоит больше повторять попугайский вопрос, а то вдруг ненароком выяснится лишнее, и… Реверс опять никуда не уйдет. Скорее всего случайное совпадение, каприз судьбы, прихоть мироздания, нормального или ареального, сам черт их там уже не разберет, где они сплетаются, как страстные любовники, а где отторгаются, как непримиримые враги.

– Дальше ты не идешь со мной! – резко оттолкнувшись от земли, вскочил на ноги Реверс. – Слышишь меня?! Графа уже не вернуть, его забрала Зона, ты одна, свыкайся с этим. Но ты справишься, потому что сильная. Слезы пройдут. Все пройдет. И это тоже. Возвращайся обратно в поселок!

Девушка тоже поднялась с края могилы и подалась к нему, хотела его поцеловать, но мужчина оттолкнул ее – сильно, грубо, словно боялся не устоять перед соблазном вновь приникнуть и слиться.

– Ты со мной не идешь, слышала?! В третий и дальше я ухожу один! Не потерять меня ты можешь, только сохранив в памяти. Запомнишь, и я всегда буду с тобой…

– Нет, я тоже иду! – Вопреки запрету она рванулась к нему, но опять натолкнулась на отпор и чуть не упала, отброшенная мужской рукой.

– Твой долг сейчас здесь! Закопай могилу! – крикнул он. – Ты же не хочешь бросить брата вот так, неупокоенным?!

Подхватив свой рюкзак и оружие, он спиной вперед отступил прочь от дерева, под которым происходило захоронение и прощание.

– Возвращайся домой, в первый круг! Живи! У тебя все получится, ты встретишь еще человека, который утонет в твоих глазах. Зона поможет тебе, я попрошу ее об этом!

Она застыла рядом с обезглавленным трупом монстра, холмиком земли и открытой могилой брата, оцепенела, не в силах остаться и не имея права просто так уходить. Реверс загнал ее в ловушку, в тиски между любовью к брату и любовью к мужчине. Но у девушки в любом случае не было шансов, даже если бы она бросила могилу незакопанной и устремилась вслед за ним, уходящим.

Она настолько много для него значила, что одной ей под силу остановить и не пустить дальше. И этого нельзя ей позволить ни в коем случае!

– Я люблю тебя!!!

Крик Эли догнал его уже за деревьями, между стволами которых он скользнул, сразу скрывшись в подлеске.

– Я тебя тоже, к несчастью, – пробормотал он и сцепил зубы, чтобы не закричать в ответ. Он ускорил темп, чтобы побыстрей убраться подальше, чтобы не вернуться, чтобы изгнать из души нестерпимый соблазн.